Евровидение 2016 (традиция, однако)

Скучнейший конкурс, все песни на "одно лицо", Ровно "неплохо", ничего не запомнится.
Понравились только Россия и Австрия.

---

Евровидение 2015 (о как, год без записей)

Отличное в этом году Очень много классных песен, из 27, наверное, 20 точно понравились.
Моя тройка лидеров:

Эстония.
Словения.
Россия.

Как их по местам распределить не знаю. Примерно одинаково.

Очень понравилось выступление Грузинки, Шведа, представителя Израиля. Но это те песни, которые в отрыве от картинки слушать не будешь.
Кипр, Австралия, Бельгия, Черногория, Польша, Азербайджан, Италия... И это только те, кто больше всех понравился, а просто понравился вообще весь список надо перечислять Проще сказать. кто не очень: Испания, Армения, Литва, Норвегия, Греция.

Второе место считаю идеальным для нас! В связи с сложной политической обстановкой было очень приятно, что за нас так голосовали, что-то это да значит, наверное. Но первое место нам сейчас совсем не нужно.

---

Евровидение 2014

Даже ничего писать не хочется...

---

Полное мимими

23.12.2013 в 19:46

Пишет  Юля без юбки:

23.12.2013 в 13:25

Пишет  pani Volha:

Секретные тренировки


всем хорошего начала рабочей недели!

---

08.10.2013 в 20:28

Пишет  Юля без юбки:

вот многие про это говорят но я пока ни разу не видела
"Москва только снаружи такая страшная, а внутри вся набита мелкими провинциальными городишками. Мегаполис, ага. Такой мегаполис. Чуть отвернёшься, глядь – а она уже на лавке около покосившегося забора, вяжет чулок и отгоняет ногой кур.

Покосившиеся заборы – это особый артефакт Вот кто-то же их ставит вокруг какой-нибудь лысоватой плеши на безлюдном пустыре. Ставит и уходит навсегда. Со временем забор ещё больше кривеет, линяет, расползается во все стороны, обрастает сперва лопухами, потом ещё какими-то косыми артефактами. И воздух вокруг становится ясный и ленивый, и в нём отчётливо начинает слышаться куриный клёкот и скрип колодезной цепи. Откуда-то из-под земли, из древних, малокультурных слоёв выползают старорежимные домики с пузатыми, в трещинках, каменными балконами и узорчатыми боевыми шрамами поперёк стен.

И палисадники с чахлыми, но вполне ещё золотыми шарами.

И сельские продуктовые лавки с косыми вывесками.

И ржавые гаражи, суровые и прекрасные, как древние могильники.

Около Донского монастыря уйма таких захолустных городков, гуляй – не хочу. И мы гуляем. И листья под ногами пахнут сельским дымом и поздними грибами. И в низких, доверчивых, ничем не защищённых окнах слышен чей-то ужасно домашний смех, звон посуды и бормотание не то телевизора, не то «Маяка»:
- … депутаты обсудили поправку к закону, разрешающую судьям преступления в пьяном виде…

На пути – самая настоящая афишная тумба с болтающимся обрывком заклинания: «... если встать лицом к магазину «Пятёрочка»….»

И дети. Их тут много, они тут не боятся.
- Бабник! – кричит малыш лет шести, едва поспевая за солидным восьмилетним парнем не то с мики-маусами, не то с весёлыми рождерами на ранце. – Ты – бабник, понял?
- Дурак ты ещё, - вздыхает тот, занятый какими-то своими мыслями. - Вырастешь – сам через это пройдёшь.

Девочка в чёрной курточке – чёрный силуэт на фоне мятого душистого золота – жмёт на кнопочки на какой-то коробочке и неотрывно смотрит вверх. Мы с Грифоном тоже смотрим, но там ничего нет. Только листья летят с клёна. В замедленном, необыкновенном каком-то ритме. Вот оно что. Она регулирует их полёт.

- Господа, - недоумевает, обращаясь к голубям, Грифон, - вы что, не видите, что я вас гоняю?
- Ах, да, голубчик, прости, - спохватываются они, снисходительно помаргивая, а потом отходят на пару шагов и хлопают крыльями, изображая панику. В этом захолустье они – не помойные мегаполисные бомжи, а сельские интеллигенты, неухоженные и добродушные. Им кажется, что их жёны похожи на горлиц.

- Тё-ттт’я, а вы пйй-аавда?.. - интересуется, запрокинув голову, какая-то совсем уж мелкая мелочь в комбинезоне ровно такого же цвета и покроя, как встретившийся нам до этого пудель. Я жду продолжения, а оно ждёт ответа. Чёрт. Знать бы, что сказать.
- Скорей! Они наступают! – орёт кто-то слева, топая по листьям и мелькая между деревьями.
- Кто? – лениво уточняют из-за дерева справа.
- Французы!

Боже, какой старинный, старинный мир.
Сюда ещё даже немцы не дошли".

отсюдова

---

Второй полуфинал

Ахахахахаха, Швейцария, которая мне понравилась больше всех...в финал не вышла!!! Так мне!



Если вообще конечно можно говорить о понравившихся, так как с второго полуфинала не скачала себе ни одной песни...В общем, не понравилось сильно ничего, а это лучшее из худшего.

еще

Мальта - очень обаятельный доктор



Румыния - треш, треш, треш



В общем из всего это складывается мое пожелание к местам в финале такое:

1. Дания.
2. Россия.
3. Мальта.

---

Вспомнила, что в прошлом году мой эээ...фаворит тоже не попал в финал. Что-то не совпадают у нас вкусы с европейским сообществом (( А ведь переслушиваю, и все равно считаю что это было лучшим тогда

И их не оценили...

@темы: Творчество чужое, Про меня

---

Сербия не прошла в финал Чем они там думают?!!!! Это было лучшее...

еще что понравилось

Это второе место моего рейтинга...



Это третье (может просто уже наслушалась)

@темы: Творчество чужое, Про меня

---

10.04.2013 в 21:49

Пишет  ezhenka:

люблю этот клип)
И можно ли его такое внезапное появление во френд-ленте считать ответом на мой вопрос часом ранее: "А не покраситься ли мне в тёмный?"

10.04.2013 в 21:06

Пишет  Кальма:

Я просто оставлю это здесь -)
Пишет  Savaa:

04.04.2013 в 17:57

Нужно было сразу это притащить, но лучше поздно, чем никогда...

URL комментария

---

Просто захотелось похвастаться.

Вчера у меня был идеальный выходной. Ну, на 90%, потому что начался со звонка по телефону в 7-30 (звонила новая сотрудница, спросить пароль от компьютера...который я записала на бумажке и положила на стол. Но она решила позвонить еще с дороги, ну так, наверное...на всякий случай). В общем, потом был бассейн, потом была баня на дровах, в которой тоже кстати был бассейн с гидромассажем, и всяческие маски для разных частей целого
Ну а потом был Квартет И со своим спектаклем "Разговоры мужчин...", и я Вам скажу, это было здорово. Ребята реальные молодцы, практически три часа без антракта. Шутки частично знакомые, но и много ранее не слышанных. А исполнение "Звезды по имени Солнце" Ростиславом просто подняло настроение на верхнюю планку. Всячески рекомендую

@темы: Про меня

---

07.02.2013 в 09:39

Пишет  3_rublya:

---

19.01.2013 в 07:57

Пишет  4ika:

Знаю я один простенький салатик с ветчиной. А тут, как раз, ветчина осталась — никто не ест. Дай, думаю, сделаю для разнообразия. В салатик идут ананасы. Открыла банку, вынула фрукт —остался сок. Пить не хочется, выливать жалко. Знаю я один кексик, в него сок по рецепту кладут — ананасовый или апельсиновый. Закрутила кексик, в него почему-то из яиц только желтки. Белки остались. Выбросить жалко, хранить — всё равно в конце концов выброшу. Подумала — можно безе сделать. Ничего сложного. В безе лимонную кожуру натерла. Остался лысый лимон. Если его тут же не употребить, засохнет! Ну, лимон это просто. Соус отличный получается для салата. В салат нарезала пол-луковицы. Только большие луковицы в доме! Осталась половина — ну что с ней делать? Решила томатную подливу для спагетти пожарить, больше жарить с луком было нечего. Открыла банку томатной пасты, употребила половину. А вторую половину куда? Забуду ведь в холодильнике, а она без консервантов пропадёт. Решила сварить борщ. Для борща не нашлось капусты. Пришлось поехать в магазин. В магазине купила капусту, морковку, селёдку, сосиски, колбасу, салфетки, стиральный порошок, скатерть (по скидке), тапочки (тоже по скидке) и прокладок три пачки на всякий случай. По дороге из магазина заехала в банк — вложила чек, потом рядом в фотоателье забрала фотографии, забрала брюки из починки, купила в булочной булочки мужу на завтрак. Еле дотащила всё это от машины до лифта. Сварила борщ, уже не заметила, осталось ли что-то. Упала на диван, спина не разгибается, ног не чувствую, руки отваливаются… Думаю, вот ДУРА, БЛЯ!!! Надо было вылить на х** этот ананасовый сок!!!

---

Весна за окном = весна в душе. И все равно, что по календарю середина января - любой, кто выйдет на улицу, в это не поверит. Страшно захотелось читать бумажные книги, и желательно из старенького, а еще тянет во что-нибудь играть, манчкин давно вот пылится на полке, не находит для себя желающих...а я бы в мафию сыграла еще, например. И чего уж точно не хочется, так это работать и варить борщ. А еще я сегодня должна доразобрать новогодние украшения...Не жалко. Хочется бродить по ночам с потрепанной куртке, пить пиво из горла, закусывая сухим анакомом, говорить цитатами из творчества Цоя, слушать Наше, готовить костюм на майку, по вечерам тонуть в кухонных прокуренных спорах, гулять с собакой и пить вино на крыше. И думать, думать, что мир только ПОКА еще не завоеван...

---

Дабы не потерять...

16.01.2013 в 15:22

Пишет  Йеннифэр_Миледи:

UPD А теперь постится с разрешения автора, потому открываю

"Храни ее, Господи" - Пьяный шепчу у иконы.
Пускай слишком грешен я, что-то у Бога просить,
Прошу, сохрани, ну а я ее больше не трону,
И так было сложно заставить себя не любить.

Банальные рифмы, долги, пьянки, песни, квартиры...
Я слаб только в том, что хотел для нее стать семьей.
С усталой души отпечаток постылый отстиран,
Надеюсь, навеки, тебя год уносит с собой.

Я знаю, захочешь, почувствуешь, вспомнишь, заплачешь,
Когда ненавидеть начнешь своего vis-a-vis.
Оденься весной во все черное, лучше бы в платье,
И свечку поставь нашей странной, но, все же, любви.

И больше не помни, не надо рассказывать в лицах,
Другим, как наивный болван тебя боготворил...
Про то, как я, "загнанным зверем", покинул столицу,
Про то, как я все эти годы тобой только жил.

Храни тебя, Господи, Он же судья тебе...
А я продолжаю идти по тому-же пути.
Вот только не надо писать, хватит наших историй.
Храни тебя, Господи, чья-то чужая... Прости...

31.12.12 2:04 (с) Н. Савин

---

13.01.2013 в 14:31

Пишет  Marzell:

Вдогонку к посту про уроки литературы
Звонок раздался, когда Андрей Петрович потерял уже всякую надежду.
— Здравствуйте, я по объявлению. Вы даёте уроки литературы?
Андрей Петрович вгляделся в экран видеофона. Мужчина под тридцать. Строго одет — костюм, галстук. Улыбается, но глаза серьёзные. У Андрея Петровича ёкнуло под сердцем, объявление он вывешивал в сеть лишь по привычке. За десять лет было шесть звонков. Трое ошиблись номером, ещё двое оказались работающими по старинке страховыми агентами, а один попутал литературу с лигатурой.

— Д-даю уроки, — запинаясь от волнения, сказал Андрей Петрович. — Н-на дому. Вас интересует литература?
— Интересует, — кивнул собеседник. — Меня зовут Максим. Позвольте узнать, каковы условия.
«Задаром!» — едва не вырвалось у Андрея Петровича.
— Оплата почасовая, — заставил себя выговорить он. — По договорённости. Когда бы вы хотели начать?
— Я, собственно… — собеседник замялся.
— Первое занятие бесплатно, — поспешно добавил Андрей Петрович. — Если вам не понравится, то…
— Давайте завтра, — решительно сказал Максим. — В десять утра вас устроит? К девяти я отвожу детей в школу, а потом свободен до двух.
— Устроит, — обрадовался Андрей Петрович. — Записывайте адрес.
— Говорите, я запомню.

В эту ночь Андрей Петрович не спал, ходил по крошечной комнате, почти келье, не зная, куда девать трясущиеся от переживаний руки. Вот уже двенадцать лет он жил на нищенское пособие. С того самого дня, как его уволили.
— Вы слишком узкий специалист, — сказал тогда, пряча глаза, директор лицея для детей с гуманитарными наклонностями. — Мы ценим вас как опытного преподавателя, но вот ваш предмет, увы. Скажите, вы не хотите переучиться? Стоимость обучения лицей мог бы частично оплатить. Виртуальная этика, основы виртуального права, история робототехники — вы вполне бы могли преподавать это. Даже кинематограф всё ещё достаточно популярен. Ему, конечно, недолго осталось, но на ваш век… Как вы полагаете?

Андрей Петрович отказался, о чём немало потом сожалел. Новую работу найти не удалось, литература осталась в считанных учебных заведениях, последние библиотеки закрывались, филологи один за другим переквалифицировались кто во что горазд. Пару лет он обивал пороги гимназий, лицеев и спецшкол. Потом прекратил. Промаялся полгода на курсах переквалификации. Когда ушла жена, бросил и их.

Сбережения быстро закончились, и Андрею Петровичу пришлось затянуть ремень. Потом продать аэромобиль, старый, но надёжный. Антикварный сервиз, оставшийся от мамы, за ним вещи. А затем… Андрея Петровича мутило каждый раз, когда он вспоминал об этом — затем настала очередь книг. Древних, толстых, бумажных, тоже от мамы. За раритеты коллекционеры давали хорошие деньги, так что граф Толстой кормил целый месяц. Достоевский — две недели. Бунин — полторы.

В результате у Андрея Петровича осталось полсотни книг — самых любимых, перечитанных по десятку раз, тех, с которыми расстаться не мог. Ремарк, Хемингуэй, Маркес, Булгаков, Бродский, Пастернак… Книги стояли на этажерке, занимая четыре полки, Андрей Петрович ежедневно стирал с корешков пыль.

«Если этот парень, Максим, — беспорядочно думал Андрей Петрович, нервно расхаживая от стены к стене, — если он… Тогда, возможно, удастся откупить назад Бальмонта. Или Мураками. Или Амаду».
Пустяки, понял Андрей Петрович внезапно. Неважно, удастся ли откупить. Он может передать, вот оно, вот что единственно важное. Передать! Передать другим то, что знает, то, что у него есть.

Максим позвонил в дверь ровно в десять, минута в минуту.
— Проходите, — засуетился Андрей Петрович. — Присаживайтесь. Вот, собственно… С чего бы вы хотели начать?
Максим помялся, осторожно уселся на край стула.
— С чего вы посчитаете нужным. Понимаете, я профан. Полный. Меня ничему не учили.
— Да-да, естественно, — закивал Андрей Петрович. — Как и всех прочих. В общеобразовательных школах литературу не преподают почти сотню лет. А сейчас уже не преподают и в специальных.
— Нигде? — спросил Максим тихо.
— Боюсь, что уже нигде. Понимаете, в конце двадцатого века начался кризис. Читать стало некогда. Сначала детям, затем дети повзрослели, и читать стало некогда их детям. Ещё более некогда, чем родителям. Появились другие удовольствия — в основном, виртуальные. Игры. Всякие тесты, квесты… — Андрей Петрович махнул рукой. — Ну, и конечно, техника. Технические дисциплины стали вытеснять гуманитарные. Кибернетика, квантовые механика и электродинамика, физика высоких энергий. А литература, история, география отошли на задний план. Особенно литература. Вы следите, Максим?
— Да, продолжайте, пожалуйста.

— В двадцать первом веке перестали печатать книги, бумагу сменила электроника. Но и в электронном варианте спрос на литературу падал — стремительно, в несколько раз в каждом новом поколении по сравнению с предыдущим. Как следствие, уменьшилось количество литераторов, потом их не стало совсем — люди перестали писать. Филологи продержались на сотню лет дольше — за счёт написанного за двадцать предыдущих веков.
Андрей Петрович замолчал, утёр рукой вспотевший вдруг лоб.

— Мне нелегко об этом говорить, — сказал он наконец. — Я осознаю, что процесс закономерный. Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!
— Я сам пришёл к такому выводу, Андрей Петрович. И именно поэтому обратился к вам.
— У вас есть дети?
— Да, — Максим замялся. — Двое. Павлик и Анечка, погодки. Андрей Петрович, мне нужны лишь азы. Я найду литературу в сети, буду читать. Мне лишь надо знать что. И на что делать упор. Вы научите меня?
— Да, — сказал Андрей Петрович твёрдо. — Научу.

Он поднялся, скрестил на груди руки, сосредоточился.
— Пастернак, — сказал он торжественно. — Мело, мело по всей земле, во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела…

— Вы придёте завтра, Максим? — стараясь унять дрожь в голосе, спросил Андрей Петрович.
— Непременно. Только вот… Знаете, я работаю управляющим у состоятельной семейной пары. Веду хозяйство, дела, подбиваю счета. У меня невысокая зарплата. Но я, — Максим обвёл глазами помещение, — могу приносить продукты. Кое-какие вещи, возможно, бытовую технику. В счёт оплаты. Вас устроит?
Андрей Петрович невольно покраснел. Его бы устроило и задаром.
— Конечно, Максим, — сказал он. — Спасибо. Жду вас завтра.

— Литература – это не только о чём написано, — говорил Андрей Петрович, расхаживая по комнате. — Это ещё и как написано. Язык, Максим, тот самый инструмент, которым пользовались великие писатели и поэты. Вот послушайте.

Максим сосредоточенно слушал. Казалось, он старается запомнить, заучить речь преподавателя наизусть.
— Пушкин, — говорил Андрей Петрович и начинал декламировать.
«Таврида», «Анчар», «Евгений Онегин».
Лермонтов «Мцыри».
Баратынский, Есенин, Маяковский, Блок, Бальмонт, Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Высоцкий…
Максим слушал.
— Не устали? — спрашивал Андрей Петрович.
— Нет-нет, что вы. Продолжайте, пожалуйста.

День сменялся новым. Андрей Петрович воспрянул, пробудился к жизни, в которой неожиданно появился смысл. Поэзию сменила проза, на неё времени уходило гораздо больше, но Максим оказался благодарным учеником. Схватывал он на лету. Андрей Петрович не переставал удивляться, как Максим, поначалу глухой к слову, не воспринимающий, не чувствующий вложенную в язык гармонию, с каждым днём постигал её и познавал лучше, глубже, чем в предыдущий.

Бальзак, Гюго, Мопассан, Достоевский, Тургенев, Бунин, Куприн.
Булгаков, Хемингуэй, Бабель, Ремарк, Маркес, Набоков.
Восемнадцатый век, девятнадцатый, двадцатый.
Классика, беллетристика, фантастика, детектив.
Стивенсон, Твен, Конан Дойль, Шекли, Стругацкие, Вайнеры, Жапризо.

Однажды, в среду, Максим не пришёл. Андрей Петрович всё утро промаялся в ожидании, уговаривая себя, что тот мог заболеть. Не мог, шептал внутренний голос, настырный и вздорный. Скрупулёзный педантичный Максим не мог. Он ни разу за полтора года ни на минуту не опоздал. А тут даже не позвонил. К вечеру Андрей Петрович уже не находил себе места, а ночью так и не сомкнул глаз. К десяти утра он окончательно извёлся, и когда стало ясно, что Максим не придёт опять, побрёл к видеофону.
— Номер отключён от обслуживания, — поведал механический голос.

Следующие несколько дней прошли как один скверный сон. Даже любимые книги не спасали от острой тоски и вновь появившегося чувства собственной никчемности, о котором Андрей Петрович полтора года не вспоминал. Обзвонить больницы, морги, навязчиво гудело в виске. И что спросить? Или о ком? Не поступал ли некий Максим, лет под тридцать, извините, фамилию не знаю?

Андрей Петрович выбрался из дома наружу, когда находиться в четырёх стенах стало больше невмоготу.
— А, Петрович! — приветствовал старик Нефёдов, сосед снизу. — Давно не виделись. А чего не выходишь, стыдишься, что ли? Так ты же вроде ни при чём.
— В каком смысле стыжусь? — оторопел Андрей Петрович.
— Ну, что этого, твоего, — Нефёдов провёл ребром ладони по горлу. — Который к тебе ходил. Я всё думал, чего Петрович на старости лет с этой публикой связался.
— Вы о чём? — у Андрея Петровича похолодело внутри. — С какой публикой?
— Известно с какой. Я этих голубчиков сразу вижу. Тридцать лет, считай, с ними отработал.
— С кем с ними-то? — взмолился Андрей Петрович. — О чём вы вообще говорите?
— Ты что ж, в самом деле не знаешь? — всполошился Нефёдов. — Новости посмотри, об этом повсюду трубят.

Андрей Петрович не помнил, как добрался до лифта. Поднялся на четырнадцатый, трясущимися руками нашарил в кармане ключ. С пятой попытки отворил, просеменил к компьютеру, подключился к сети, пролистал ленту новостей. Сердце внезапно зашлось от боли. С фотографии смотрел Максим, строчки курсива под снимком расплывались перед глазами.

«Уличён хозяевами, — с трудом сфокусировав зрение, считывал с экрана Андрей Петрович, — в хищении продуктов питания, предметов одежды и бытовой техники. Домашний робот-гувернёр, серия ДРГ-439К. Дефект управляющей программы. Заявил, что самостоятельно пришёл к выводу о детской бездуховности, с которой решил бороться. Самовольно обучал детей предметам вне школьной программы. От хозяев свою деятельность скрывал. Изъят из обращения… По факту утилизирован…. Общественность обеспокоена проявлением… Выпускающая фирма готова понести… Специально созданный комитет постановил…».

Андрей Петрович поднялся. На негнущихся ногах прошагал на кухню. Открыл буфет, на нижней полке стояла принесённая Максимом в счёт оплаты за обучение початая бутылка коньяка. Андрей Петрович сорвал пробку, заозирался в поисках стакана. Не нашёл и рванул из горла. Закашлялся, выронив бутылку, отшатнулся к стене. Колени подломились, Андрей Петрович тяжело опустился на пол.

Коту под хвост, пришла итоговая мысль. Всё коту под хвост. Всё это время он обучал робота.

Бездушную, дефективную железяку. Вложил в неё всё, что есть. Всё, ради чего только стоит жить. Всё, ради чего он жил.

Андрей Петрович, превозмогая ухватившую за сердце боль, поднялся. Протащился к окну, наглухо завернул фрамугу. Теперь газовая плита. Открыть конфорки и полчаса подождать. И всё.

Звонок в дверь застал его на полпути к плите. Андрей Петрович, стиснув зубы, двинулся открывать. На пороге стояли двое детей. Мальчик лет десяти. И девочка на год-другой младше.
— Вы даёте уроки литературы? — глядя из-под падающей на глаза чёлки, спросила девочка.
— Что? — Андрей Петрович опешил. — Вы кто?
— Я Павлик, — сделал шаг вперёд мальчик. — Это Анечка, моя сестра. Мы от Макса.
— От… От кого?!
— От Макса, — упрямо повторил мальчик. — Он велел передать. Перед тем, как он… как его…

— Мело, мело по всей земле во все пределы! — звонко выкрикнула вдруг девочка.
Андрей Петрович схватился за сердце, судорожно глотая, запихал, затолкал его обратно в грудную клетку.
— Ты шутишь? — тихо, едва слышно выговорил он.

— Свеча горела на столе, свеча горела, — твёрдо произнёс мальчик. — Это он велел передать, Макс. Вы будете нас учить?
Андрей Петрович, цепляясь за дверной косяк, шагнул назад.
— Боже мой, — сказал он. — Входите. Входите, дети.

Майк Гелприн, Нью-Йорк (Seagull Magazine от 16/09/2011)

---

23.12.2012 в 00:29

Пишет  Юля в юбке:

и те же самые три окна на третьем этаже почему то очень радуют)
Ростов-на-Дону. Большая Садовая зимой ночью. Две фотографии: 1913 и 2012 годы.

1913 год




2012 год:

---

О да!!!

09.12.2012 в 20:41

Пишет  Йеннифэр_Миледи:

В массы!
Как они это читали

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

29.08.2012 в 22:54

Пишет  Злата:

Это лучшие рекомендации путешественникам, что я когда-либо читала.

28.08.2012 в 00:30

Пишет  Homebody:

27.08.2012 в 22:25

Пишет  Belinda1981:

Советы путешественникам от Пауло Коэльо

1. Избегай музеев.

Совет может показаться абсурдным, но давайте подумаем: когда ты находишься в чужом городе, не интереснее было бы узнать его настоящее, чем его прошлое?
Люди чувствуют себя обязанными ходить по музеям, потому что им с детства прививали этот способ соприкосновения с культурой. Конечно, важно ходить в музеи, но но ты должен знать, что ты хочешь увидеть, иначе ты будешь покидать их с чувством, что ты увидел пару очень важных вещей для своей жизни, но сам не знаешь каких.

2. Ходи в бары.

Именно там можно увидеть жизнь города. Я не имею ввиду дискотеки, а те места, где встречаются местные, пьют, говорят о Боге и вселенной и всегда открыты для беседы. Просто купи себе газету, сиди с ней и наблюдай за приходящими и уходящими. Если кто-то затевает разговор, вступай в него, если даже тема покажется не интересной. Ты не увидищь красоту дороги, если будешь смотреть на неё через приоткрытую дверь.

3. Будь открыт.

Лучшими гидами являются местные. Они всё знают, гордятся своим городом, но не работают на агентство. Просто выходи на улицу, выбирай человека, задавай ему вопрос типа: как пройти? Если это не удатся с первым, получится со вторым, и тогда, я уверяю, ты найдёщь замечательное сопровождение на целый день.

4. Путешествуй один или, если ты замужем или женат, с партнёром.

Только так можно по-настоящему покинуть свою страну. Если ты путешествуешь группой, ты только симулируешь путешествие в другую страну, при этом продолжаешь говорить на своём языке, следуещь указаниям гида и больше думаешь о болтовне в группе, чем о том месте, в которое ты приехал.

5. Не сравнивай.

Ничего не сравнивай: ни цены, ни чистоту, ни качество жизни, ни транспорт. Ничего! Ты путешествуешь не для того, чтобы доказать, что ты живёшь лучше. Знакомься с жизнью других и находи то, чему ты можешь у них научиться.

6. Осознай, что тебя все понимают.

Если ты даже не говоришь на языке этой страны, не бойся: я бывал во многих странах, где не мог изъясняться при помощи слов, но всё равно везде находил помощь, получал важные советы и даже находил друзей. Некоторые боятся просто заблудиться во время путешествий, если будут одни. Достаточно просто иметь в кармане визитки отеля и в крайнем случае воспользоваться такси, и сунув визитку под нос водителю.

7. Не делай слишком много покупок.

Трать деньги на такие вещи, которые тебе не придётся носить: билеты в театр, посещение ресторанов, экскурсии. В наше время глобального рынка и интернета можно купить всё и не оплачивать при этом перевес.

8. Не пытайся проехать мир за один месяц.

Лучше остаться четыре или пять дней в одном городе, чем посетить пять городов за неделю.
Город можно сравнить с капризной женщиной, которой требуется время, чтобы показать себя со всех сторон и дать себя соблазнить.

9. Путешествие - это приключение.

Генри Миллер сказал: лучше открыть для себя незнакомую церковь, о которой раньше никто не слышал, чем отправиться в Рим и чувствовать себя обязанным посетить Сикстинскую капеллу. Сходи и туда, но поблуждай по переулкам, почувствуй свободу и найди то, о чём ты сам ещё ничего не знаешь и что, может быть, изменит твою жизнь.

---

Полностью согласна

27.05.2012 в 13:51

Пишет  BadCat:

Евровидение-2012
...не важно, победят бабушки или нет, я просто рада за них, что у них появилась такая возможность получить эти эмоции, опыт, любовь миллионов зрителей. Это женщины, которые прожили непростую сельскую жизнь, вырастили детей и внуков и они доказали, что на старость лет жизнь не кончается. Выигрыш они потратят на строительство храма в Бураново. А какая-нибудь громкоголосая певичка купила бы себе машину, дом или спустила бы деньги в клубах и на вечеринках, а потом бы все смотрели на её фото в глянцевых журналах - такой нам нужен исполнитель? Мне кажется, важно обратить внимание на этот коллектив, потому что в нашей стране сельская культура умирает, от обилия однотипных поп-звёзд уже рябит в глазах, мало что встречается действительно стоящего. Песня бабушек сделана под формат Евровидения, да, но там сочетаются этнические мотивы с зажигательным современным припевом с простыми и понятными всему миру словами, которым хочется подпевать. А эти женщины, если вы слышали их интервью, выражают настоящие, чистые чувства и эмоции, любовь к своим родным, своему селу и вообще всем окружающим, по-философски относятся к выпавшему на их долю событию. Поэтому мне не важно, какое место они займут, просто я за них безумно рада. Ребят, сходите навестите своих бабушек.

P.S. УРА! Мы 2е!!!

Ну и чтобы дважды не вставать На удивление унылое Евровидение. Такого малого количества хороших песен я никогда не видела. Они же все ОДИНАКОВЫЕ! Единственные кто мне понравился в полуфинале (Бабушки вне конкуренции) - Швейцария в финал не прошли. Из финала выделила бы только Швецию и Ирландию (которых вообще никто не оценил, что грустно, такие мальчишки классные). Ну и Россию конечно Ну и Молдову, да.

@темы: Творчество чужое, Про меня